| Главная » Статьи » Любовь, секс, отношения |
МЛАДШИЙ РОДИТЕЛЬСКИЙ ВОЗРАСТ
| Новый кризис перехода за младшим супружеским возрастом идет младший родительский — новая зона радостей и конфликтов. Начинается еще один кризис перехода к гораздо более сложному образу жизни. Только что возникла система «мы», а ее уже разрушает новая система — из трех человек, с новым центром тяжести — малышом, с куда более сложным переплетением симпатий, предпочтений, обязанностей. Идет коренная перестройка всех сторон семейной жизни — психологической, хозяйственной, культурной; меняется и весь домашний обиход, и жизнь за порогом дома. Люди открывают для себя новый материк чувств — родительскую любовь, в их жизнь входит новый вид счастья. Но одни прибавляют к радостям своей любви радости любви к детям. У других родительская любовь соперничает с супружеской — особенно у молодых мам. Бывает, что их чувство к мужьям круто охлаждается: резко спадает не только доля внимания к ним (это естественно, неизбежно), но и любовность, сердечность этого внимания. Молодые мужья часто отвечают на это обидой (во многом справедливой), ревностью к ребенку — целиком несправедливой. И хотя многих мужей и жен малыш связывает новыми нитями, многих он отдаляет друг от друга. Сближает обычно тех, у кого хорошие отношения и похожий воспитательный подход; отдаляет тех, у кого душевные связи не очень сильны или подход к воспитанию полярен. Вся семейная жизнь делается у молодых родителей другой: сужаются ее духовные слои, растут хозяйственные. У многих именно в это время возникает домашнее неравенство. До рождения ребенка хозяйственных забот у молодоженов было, в общем, немного, и даже если в их делении была разница, она не очень ощущалась. Теперь эти заботы резко вырастают, и груз их обрушивается в основном на жену. Львиная и воробьиная доли Подсчитано, что мать грудного ребенка тратит на домашние дела 15—16 часов в день. И именно в это трудное для молодой жены время муж нередко бросает ее один на один с пеленками. Во многих семьях именно в это время возникают зияющие трещины между молодыми родителями. Отношения людей не выдерживают здесь проверки ребенком, проверки хозяйством. Семья — как бы целый мир, планета с разными материками: материк супружества с его полноводными реками или высохшими руслами чувств; страна детства — с ясным небом радостей и темными тучами горя; желанный мир отдыха, любимых занятий; трудный материк бытовых забот, хозяйственных тягот. На каждом из этих материков своя погода, каждый из них несет ее в общий климат, и от того, какая она, зависит этот общий климат — теплое радушие между близкими, сухое равнодушие или холодная отчужденность... Домашние дела — один из главных устоев семьи, и от того, как они делаются и как делятся, зависит многое в домашней атмосфере. К сожалению, во многих семьях царит патриархатное деление нагрузок: женщине — львиную долю, мужчине — воробьиную. У большинства женщин — двойной рабочий день: один на работе, другой — дома. Это ввергает их в хронические перегрузки, наделяет неврозами, губит в них женственность, молодость, красоту. Старая пословица недоумевает: «Все невесты — принцессы, почему же среди жен нет королев?» Наверно, это не совсем так: королевы есть, но их куда меньше, чем могло бы быть,— в тысячи раз меньше принцесс. Это из гадких утят вырастают красивые лебеди; невесты-лебедушки, к сожалению, часто становятся гусынями — во многом именно из-за перегрузок. Эти перегрузки губительны и для женщин, и — рикошетом — для их мужей, детей, для всего семейного мира. Медленно, но неотвратимо они гасят в молодых женщинах юность и свежесть чувств, жизнерадостность и энергию, вселяют в них тусклость ощущений, усталость нервов, раздражительность, а то и сварливость. В них идет на убыль то, что вызывало любовь к ним, и разрастается то, что эту любовь убивает. В старых сказках были добрые родники, которые делали человека красивым, и злые — уродом. Многие мужья равнодушно смотрят, как жена тонет в злой воде перегрузок, не помогают ей выбраться из нее. А ведь тонет не только она — тонет и их любовь, и хорошие отношения, и счастье самого мужа. Выгодно ли быть в семье эгоистом? Муж в таких семьях сам как бы забрасывает землей роднички своей любви, ее истоки. Не помогая жене, он помогает угасанию в ней юности, свежести, красоты — той самой животворной ключевой воды, которая породила его любовь. Чем меньше он делает по дому, тем больше делает, чтобы разрушить дом. Пожалуй, такому мужу — даже из самых эгоистических причин — выгодно избавлять жену от перегрузок. Потому что этим он продлит в жене жизнь тех магнитов,» которые притягивают его к ней, продлит хорошие отношения, теплую домашнюю атмосферу. В семье вообще невыгодно быть эгоистом и выгодно относиться к другому, как к себе самому: наверно, только так можно отсрочить угасание своего счастья. Тут лежит один из главных устоев психологической культуры супружества: в любви можно быть счастливым, только давая счастье другому. То же самое касается и просто хороших отношений: для нынешнего человека, с его упрощением и усложнением чувств, естественная (и, пожалуй, единственная) основа хороших отношений — не я-центризм, а двуцентризм. К сожалению, многие из нас не понимают таких букварных прописей. А ведь та самая повышенная психологическая взыскательность, которая укорачивает жизнь любви, прямо-таки вопиет, чтобы мы помогали друг другу стоять на уровне этой взыскательности, помогали сохранять те свойства, которые поддерживают наше чувство. Это краеугольный камень сегодняшней культуры любви. Счастье и деление нагрузок Несколько лет назад социологи проверили, как зависит судьба брака от деления домашних нагрузок. Оказалось, что есть резкая разница между семьями, где они делятся более или менее справедливо, и семьями, где муж почти не помогает жене. Там, где деление трудов справедливо, 60 процентов браков удачны, 5,6 процента — несчастны (остальные полуудачны-полунеудачны). Там, где мужья помогают мало, счастливых судеб втрое меньше — 21 процент, а несчастливых — в семь раз больше: 40 процентов. Это значит, что цели супружества — хороших отношений — достигает три пятых сторонников равенства и только одна пятая сторонников неравенства; провал на этом пути терпят две пятых сторонников неравенства и только одна семнадцатая — равенства. Как видим, быт куда чаще убивает любовь у врагов равенства, чем у друзей. Над этими разительными цифрами стоит, наверно, как следует подумать. Семей, построенных на более или менее справедливом делении нагрузок, у нас около 20—25 процентов (речь идет о семье большого города). Большинство таких семей — молодые: чем моложе муж и жена и чем они образованней, тем справедливее делят они домашний труд, и тем больше у них домашнего тепла, душевной близости. Но в части этих семей — это тоже выяснили социологи — рабочий пыл мужа гаснет вместе с первым пылом любви. Такого мужа быстро перетягивает к себе телевизор, и он проводит с ним столько же времени, сколько его жена с кастрюлями и с корытом. И наверно, чем меньше будет полуработающих домашних королей, тем меньше будет и золушек, тем чаще принцессы будут оставаться королевами. И тем теплее будет климат на всех материках семейного мира. | |
| Просмотров: 391 | |
| Всего комментариев: 0 | |